Сапфира неподвижно лежала на ветке, вглядываясь в густую листву, прислушиваясь ее шелесту, ожидая услышать что-то, до селе неведомое. Это было куда приятнее чем чувствовать на себе не понимающие взгляды и вновь и вновь слышать сплетни о том, что произошло той раковой ночью. Все торопились за глаза осудить ближайших, а затем прийти и в лицо заявить что это не их вина и что Морзан сам свернул на этот путь. Как просто они решали, что во всем виноват кто-то другой, а не все как одно целое. Как легко им было осуждать даже не зная что по настоящему было на душе у Морзана. Однако с другой стороны, как еще можно было обьяснить случившееся? Неужели не было иного пути кроме ненависти и жажды правосудия? Неужели это заложено слишком глубоко в разумной натуре, что за зло нужно наказывать злом и лишениями, что нет никакого иного выхода? Разве Орден не учит тому что зло порождает еще большее зло? И когда же можно сказать что зло достаточно сильное, что это нормально отвечать тем же? Или спрятавшись за маской правосудия не страшно творить зло?
Сапфира дни напролет пыталась найти в себе силы простить Морзана и Балорана за их поступок, и Орден, за решение отказать Гальбаториксу попытать счастье с другим драконьим яйцом. Какое право они имели отбирать у одного из малышей наконец вылупиться и найти своего всадника? Когда они решили что этот выбор принадлежит им? Почему драконы так покорно согласились со своими всадниками? Почему никто не подумал о маленьком драконе, который возможно просидит в яйце тысячу лет так и не встретив подходящего всадника? Все потому что Орден решил поиграть со своей властью. Неужели Орден не доверяет выбору драконов?
Сапфира знала что она все еще слишком молода и эмоциональна чтобы принимать участие в подобных решениях и возможно не знала всех деталей, но порой ей казалось что именно знание слишком большого количества деталей ослепляло старейшин в принятии их решений. Они будто терялись в лабиринтах решений, тратя энергию на разговоры и в итоге забывая про простой и очевидный ответ и выбирая нечто иное, то что оказалось самым близким выходом для их заблудших мыслей.
Ветер принес новый запах, до боли знакомый и неожиданный для этих мест. Как же подло с его стороны было воспользоваться знанием о значимости этого места для сапфировой драгонессы и посметь прийти сюда. Тело поборола холодная дрожь, по мере того как Сапфира перебарывала в себе желание сорваться и улететь как можно дальше, не желая видеть учителя, однако было слишком поздно. Оромис уже знал что она там, а бежать подобно испуганной лани от эльфа драконесса не собиралась. Тяжело вздохнув она отвернулась от поднимающегося по ветвям учителя, в какой-то мере надеясь что он остановиться и уйдет прочь.
- Сапфира...
Голос эльфа казалось впился в разум, причиняя немыслимую боль. Хотелось с ревом накинуться на нарушителя покоя и вцепиться в него зубами за его наглость, однако едва ли она могла бы пережить потерю еще двоих близких. С трудом взмахнув хвостом в знак того что присутствие эльфа было замечено, Сапфира собрав в кучу остатки своего сознания ответила:
Добрый день, учитель. Прекрасная погода, не так ли? Драконесса прекрасно знала зачем Оромис пришел и это пугало ее до самой темной и непоколебимой глубины души. Именно той где жила ее гордость и чувство связи с Бромом. Любое лишнее слово могло бы ранить обнаженную душу, не знающую в какую броню ей следует облачиться - ту что она носила все эти годы, прощая и любя мир таким какой он был; или ту что ей предлагала злость, которая отказывалась больше верить и заботиться о тех кто был, по ее новому мнению, не достоин.

Отредактировано Сапфира (2016-09-26 02:45:41)