Порой не успеваешь удивиться насколько жизнь стремительна и беспощадно изменчива. Кому-то суждено довольстоваться штилем, а кому-то - биться в волнах шторма. Эддара относилась к касте тех, над чьей головой вот-вот сомкнуться воды. Ей не успело минуть даже двух десятков лет, как она уже сумела дважды радикально изменить образ своей жизни. Не то, чтобы юная ученица Ордена жаловалась - это было не в ее правилах - просто лишком контрастными были эти изменения. Изначально она была частью благородного дома в Броддринге, после сбежала с отцом, став частью Гильдии воров, известной в узких кругах, а теперь она, Эддара, Стальная Всадница Ордена. Мало кто мог похвастаться таким странным ростом статуса в обществе. А она могла, но не делала этого. Вряд ли кто-то оценит положительно то факт, что в прошлом Стальная была воровкой. И ведь никому не докажешь, что Гильдия занималась кражей информации, а не золотых монет Если вор - значит карманник или домушник. Стереотип, который никак не выкинешь из-под черепной коробки. А ведь воры Гильдии честно выполняют свою нечестную работу. Кто-то ведь должен. И если их дела до сих пор процветают - они нужны этому обществу, из чего следует - прежде, чем принимать воров за отребье общества, посмотри в глубинную суть самого общество. Оно такое же черное, как и воровские дела. Но это не смущало Эру. Она была частью Гильдии и научилась принимать человеческое общество со всеми его пороками. Люди такие, какие есть. В противном случае было бы скучно, а праведников хватает и в храмах.
Эдда направлялась домой раньше обычного. Сегодня она решила пропустить вечернюю тренировку на мечах, ведь  тело ее болело еще со вчерашнего дня и со дней до того. Кисть правой руки до сих пор ныла после того удара, который заставил девушку выпустить меч. Теперь когда Эра писала, рука начинала болеть, а если нужно что-то поднять, то становилось совсем противно. А так, как ученица не научилась не то, чтобы одной рукой, но и двумя держать меч, то решила просто вернуться домой. Лучше извиниться завтра, чем спрашивать разрешение, чтобы не явиться на тренировку, сегодня.
Стальная Всадница устало поднялась по дороге, вымощенной камнями, к своему дому. Мысли об отдыхе грели душу, в мысли об Серегиле поднимали настроение. Эра полюбила стального дракончика с того мгновения, как он коснулся ее ладони, оставив метку Шуртугала. С тех пор ее любовь и привязанность к нему росли с непомерной скоростью, даже быстрее, чем рос Серегил.
- Я пришла, - нарочно бодрым голосом оповестила Эддара о своем прибытии, закрывая за собой дверь. Солнце уже клонилось к горизонту, но еще достаточно ясно освещало комнату Всадницы, а потому она решила не зажигать ни изящную лампаду, ни резные канделябры на стене.
На широкой лакированной столешнице из дуба, которая примыкала к окну и одновременно являлась подоконником, покоилась гора свитков и старых книг, которые Эдда набрала в местной библиотеке. Коллекция Илирии была поистине великолепна и безмерно богата. У Геора в поместье была хорошая библиотек, да и в Гильдии были интересные трактаты, но все это было невозможно сравнить с роскошью библиотеки Илирии: там покоились сотни лет истории, науки, сказаний... Эддаре и жизни не хватит, чтобы все прочесть. Хотя, если верить наставнику, то вместе с Серегилом она приобрела бесконечно долгую жизнь. Это радовало, ведь человеческого века не хватит, чтобы познать все тайны, которые скрывают пожелтевшие страницы на полках Илирии. Только уже от этой мысли на душе становилось тепло, а на губах играла улыбка. Марика бы умерла от зависти, узнав до чего дотянулась Эра...
Девушка опустилась на стул, склонившись над свитком о флоре Хадарака. К завтрашнему дню Эре нужно составить список целебных трав, как гласило задание наставника. Звучало не очень интересно, но любые знания вели Всадницу к мудрости заснеженных вершин, а потому она с решительным вызовом принялась за работу. Она любила копить знания в своей голове, потому что однажды ей хотелось знать непомерно много. Казалось, Эра хотела стать живой библиотекой.
Не глядя потянувшись к свитку, в котором она еще утром выписала львиную долю подходящих растений, Эра с изумлением почувствовала странную поверхность свитка. Отдернув от него руку, Эдда осознала, что он мокрый. Девушка непонимающе посмотрела на ладонь, все еще не осознавая с чего бы воде быть такой вязкой и вообще с чего ей там быть. Ей казалось, что она вот-вот найдет ответ...
- Серегил, - сокрушенно протянула девушка, с раздражением вытирая слюнявую руку о штаны. Весь свиток был безвозвратно испорчен. Эддара развернула его, надеясь, что ее труды не канули в лету совсем, но чернила растеклись, смазались, не говоря уже о том, что сам свиток был наполовину то ли съеден, то ли покусан. Девушка со злостью сжала то, что осталось от домашней работы, в бессилии бросив в сторону.
- А ну иди сюда, слюнявая ящерица, - рявкнула Стальная Всадница, озираясь по сторонам. Ее зеленые глаза хищно метались по комнате, тщетно пытаясь найти дракончика. Теперь Эдда понимала, почему Серегил не встретил ее с порога. В начале она подумала, что он спит и не стала его беспокоить, теперь же ей казалось, что он нарочно не попадался на глаза.

Зеленые глаза Стальной Всадницы зловеще сощурились, а лицо девушки исказилось забавной гримасой недовольства. Она внимательным взглядом вновь окинула комнату, сосредоточенно щурясь. Она знала, что ее крошечный Серегил может оставаться невидимым даже находясь перед носом; стальной малыш был изворотлив, до безобразия хитер и проворен. Это все было очень замечательно и похвально, но когда Эра пыталась его найти после очередной "безобидной" шалости, проклинала его уровень маскировки; даже она, прожившая в воровском мире не один год, не была способна так мастерски скрываться от праведного гнева.
Невольно нефритовые глаза вновь взглянули на стол. Она знала: преступник любит возвращаться на место преступления; но Серегил, кажется, был умнее и выше мирских соблазнов. И только сейчас Всадница заметила чернильные пятна на дубовом столе. И как она раньше не заметила эту черноту и... вереницу крохотных следов. Эра приблизилась к столу, изучающе нагибаясь над ним и пряча за ушко прядь мешающих волос. Девушка нахмурилась, а после коснулась черноты, размазывая по столешнице, а после по указательному, среднему и большому пальцам, словно пробуя на консистенцию.
"Чернила", - сразу догадалась Эддара. Она прекрасно знала запах и густоту чернил, потому что читала из чего и как их сделать еще в поместье Геора, не говоря уже о том, что писала ими каждый день. Неожиданно девушка вспомнила о замечательных свойствах железного купороса, который выветривается и окисляется, оставляя желтые пятна. А надпись, сделанную им, возможно проявить, лишь зная какой раствор нужно применить. Также и Серегил: только зная этого птенца так, как знает его Стальная Всадница, можно развеять его иллюзорную невидимость.
Эддара решительным жестом хлопнула по столу, словно собираясь совершить нечто великое и требующее вселенской собранности. Девушка прикрыла веки, глубоко вдыхая. У нее связь с этим хитрым истребителем имущества, а потому она сможет почувствовать хаос в его голове, как только сосредоточиться, а может и бешено бьющееся сердце: девушка была уверенна, что нахал чувствует вину.
И не успела она как следует сосредоточиться на тишине, сбиваемой лишь ее сосредоточенным дыханием, как послышался страдальческий скрип дерева под изящной фарфоровой вазой с чудесной голубой росписью. Эддара невольно вздрогнула от неожиданности, резко развернувшись спиной к окну и лицом к стеллажам. Ее глаза в ужасе успели проводить вазу, неизбежно притягиваемую силой притяжения к полу. Эра не успела даже сдвинутся с места в попытке поймать изящную деталь интерьера, как ваза встретилась с полом, разлетаясь вдребезги.
Гнев Эдды в мгновение ока сменился беспокойством. Девушка бросила испуганный взгляд на стеллаж, ожидая найти там дракончика, но не найдя его там, тут же метнула взгляд в низ: среди белоснежных осколков в лучах уходящего солнца тускло сверкала мягкая чешуя Серегила.
Эра кинулась к осколкам, откидывая их в сторону и вытаскивая из-под миниатюрного завала своего незадачливого дракона. Она до безобразия испугалась, что он мог пораниться и даже не заметила, как сама порезала пальцы об острые уголки кусочков вазы. Вытащив птенца, девушка тут же прижала его к себе, словно только что могла потерять самое ценное в своей жизни навсегда. Он был таким крошечным и казался еще более хрупким, чем разбитая ваза.
- Ты не ранен? - Эра еле уняла дрожь в руках. Она взяла Серегила подмышки, вытягивая его тельце перед собой и внимательно осмотрела его. Но, когда девушка поняла, что со стальным птенцом все в порядке, раздражение и злость нахлынули с новой силой.
- Серегил, ты невыносим, - Эра потрясла дракончика, - ты хоть раскаиваешься?